Читать интересную книгу Встреча в Багдаде [= Багдадская встреча] [= Багдадские встречи] - Агата Кристи

— То есть мне показалось, что я его узнала… Я узнала только его шляпу, костюм, осанку…

— Но ведь в посольстве должны были его знать!

— В посольстве? Он был не в посольстве, он был в «Тио». Посол сейчас в Лондоне, и в аэропорту его встречал какой-то атташе. К тому же, сэр Руперт столько путешествовал и так редко бывал в Англии…

— Однако, чего ради…

— Чего ради? Из-за Кармайкла, который должен был рассказать ему о результатах своей экспедиции. Раньше они никогда не встречались, так что Кармайкл не мог знать, кто стоит перед ним и не почувствовал опасности. Ясно, что Кармайкла убил именно мнимый сэр Руперт! Для меня это совершенно очевидно!

— А я уверен, что вы заблуждаетесь, Виктория! Не забывайте, что сэр Руперт погиб уже после всего этого и к тому же в Каире!

— Конечно же, в Каире. Сейчас я уже все понимаю… Это ужасно, Эдвард я, можно сказать, присутствовала при этом…

— По-моему, мы оба начинаем сходить с ума!

— Ничуть! Слушайте, Эдвард. Это случилось в каирском аэропорту. В мою дверь постучали… Вернее, так мне показалось… На самом деле постучали рядом, в дверь сэра Руперта. Стюардесса попросила его зайти в конт рольнЪе бюро, добавив, что оно расположено совсем рядом, в том же коридоре… Почти сразу после этого я вышла из своей комнаты. Я, действительно, прошла мимо двери с табличкой «Контрольное бюро». Как раз в этот момент дверь отворилась, и оттуда вышел сэр Руперт. Теперь-то я понимаю, что это был уже другой человек. Убийцы, поджидавшие в мнимом бюро, оглушили сэра Руперта, и вышел из комнаты уже тот, кто должен был дальше выступать в его роли. Думаю, что сэра Руперта не убили сразу же, а усыпили наркотиками и держали под замком до тех пор, пока его двойник не вернулся из Багдада.

— Ваша гипотеза звучит здорово, но, честно говоря, совершенно не правдоподобна. У вас нет никаких доказательств…

— Чирей…

— Ну, чирей…

— Есть и еще кое-что…

— Что же именно?

— Табличка на двери, прежде всего. Вечером ее уже не было, и я хорошо помню, что была страшно удивлена, обнаружив, что бюро находится совсем в другом крыле здания. И это еще не все! Есть еще та стюардесса. Я еше раз видела ее… В Багдаде и, более того, в «Оливковой ветви». Когда я была там в первый раз… Она появилась, видимо, пока я была у Ратбона, и когда я вышла, разговаривала с Катрин. Мне сразу же показалось, что я уже где-то встречалась с ней.

Немного помолчав, Виктория подвела черту:

— Нет, Эдвард, поверьте мне, это не сон! Эдвард покачал головой.

— В любом случае, — проговорил он, — мы непрерывно возвращаемся к «Оливковой ветви» и Катрин. Это означает, что вам вдвойне необходимо подружиться с ней. Обхаживайте ее, льстите ей, притворитесь ее единомышленницей, уступайте ей во всем, но постарайтесь узнать, с кем она встречается и кто ее друзья!

— Не так-то это будет просто, но попробую. А Дейкин? Рассказать ему обо всем?

— Конечно! Хотя несколько дней стоит, пожалуй, подождать. Не исключено, что нам удастся узнать что-нибудь более конкретное…

Глубоко вздохнув, Эдвард добавил:

— Сегодня вечером поведу Катрин в «Селект»…

По тону, каким это было сказано, ясно было, что никакого удовольствия от этого мероприятия молодой человек не ожидает. На этот раз ревности Виктория не почувствовала.

* * *

Сделанные открытия доставили Виктории такое удов: летворение, что на следующий день ей не пришлось даже насиловать себя, чтобы держаться с Катрин как нельзя более дружески. Виктория еще раз поблагодарила ее за предложение показать салон, где можно прилично помыть голову с шампунем. В том, что Виктории это и впрямь необходимо, сомнений не было — из Вавилона она вернулась с волосами странного ржаво-песочного цвета.

— Судя по волосам, — заметила Катрин, — вы вчера попали в пыльную бурю.

— Я наняла машину и съездила в Вавилон, — ответила Виктория. — Пыли по дороге было столько, что я боялась задохнуться и ослепнуть.

— Вавилон — место исключительно интересное, — сказала Катрин. — Только ехать туда надо с кем-то, кто чувствует красоту и способен помочь вам оценить ее. Ну, а что касается волос, я сегодня же вечером поведу вас к той армянке. Шампунь у нее превосходный, и дело свое она знает отлично…

— Я всегда восхищаюсь вашими волосами! — заявила Виктория. — Не понимаю, как вам это удается, но выглядят они у вас всегда просто изумительно!

Это было наглой ложью, но Катрин пришла от нее в восторг. Эдвард прав, подумала Виктория. Лесть, что ни говори, штука полезная.

Когда рабочий день закончился, Катрин и Виктория вышли из «Оливковой ветви» вместе, словно две закадычные подруги. Они долго шли по лабиринту похожих друг на друга, как близнецы, улочек, пока не остановились перед дверью, над которой, как ни странно, не было никакой вывески, свидетельствовавшей, что здесь находится парикмахерский салон. Зато Виктория была приятно удивлена, когда говорившая, хотя и не слишком бегло, по-английски хозяйка, мадемуазель Анкумян, провела ее внутрь. Все сияло чистотой, краны были начищены до блеска, а на полках ровными рядами выстроились флаконы с одеколонами и лосьонами разных сортов. Катрин вышла, и Виктория доверила свои волосы опытным рукам мадемуазель Анкумян. Через несколько мгновений шевелюра девушки покрылась белой, душистой пеной.

— А теперь наклонитесь немного, пожалуйста… Виктория наклонила голову, на которую из крана хлынул поток теплой воды.

Внезапно она почувствовала сладковатый, тошнотворный запах, ассоциировавшийся у нее с воспоминаниями о госпитале. Почти тотчас же чья то рука прижала влажный тампон к ее лицу. Виктория отбивалась, пытаясь высвободиться. Бесполезно! Рука, удерживавшая тампон, казалась железной… Виктория чувствовала, что задыхается, ее глаза выкатились из орбит…

Через мгновенье она потеряла сознание.

Глава восемнадцатая

Когда Виктория пришла в себя, к ней вернулись воспоминания — неясные и смутные. Она туманно припомнила, что ее везли в машине, где были люди, разговаривавшие между собой по-арабски. Ее тошнило… Потом ее уложили на постель, кто-то поднял ее руку, в которую тут же вонзилась игла… И вновь все погрузилось во тьму.

Теперь она снова, хоть в какой-то степени, была прежней Викторией Джонс… Только что же с этой бедной Викторией Джонс случилось? Надо постараться вспомнить… Вавилон, солнце, пыльные волосы, Катрин с притворно дружелюбным видом провожающая ее к той армянке. Отвратительный запах… хлороформ, вне всяких сомнений. А что потом? Ее похитили, это ясно, но где же она все-таки сейчас находится?

Виктория попыталась присесть. Голова раскалывалась от боли, все плыло перед глазами. Наверняка, ей сделали укол какого-то наркотика, действие которого еще не совсем прошло…

Во всяком случае, ее не убили. Это уже что-то. Надо бы попытаться разобраться в случившемся, но для этого она чувствовала себя еще слишком слабой. Лучше еще немного поспать, что Виктория и сделала. Когда она проснулась, заметно уже оправившись, день был в полном разгаре. Виктория находилась в небольшой высокой комнате с глинобитным полом. Всю мебель составляли кровать и кособокий стол со старым эмалированным тазиком на нем, рядом со столом стояло цинковое ведро. Окно, прикрытое деревянной решеткой, позволяло, тем не менее, бросить взгляд наружу. Виктория подошла к окну. Внизу виднелись пальмы, покрытые пылью листья эвкалиптов, густые кусты тамариска, ярко-оранжевые ноготки, короче говоря, садик, вероятно, милый сердцу человека Востока, но не слишком радующий взгляд уроженца предместий Лондона. Девочка с синей татуировкой на лице и множеством браслетов на руках играла с мячом, что-то напевая гортанным голосом, похожим на звуки шотландской волынки.

Виктория подошла к двери, убедилась, что она заперта, и вновь присела на кровать.

Где она находится? Ясно только одно — не в Багдаде. Что будет с ней? Еще один вопрос, на который невозможно ответить. Дейкин, вспомнила Виктория, посоветовал ей «не строить из себя героиню». Помимо воли, Виктория улыбнулась. Надо полагать, она давно уже рассказала все, что знала, под действием наркотика…

Утешало одно: все-таки она жива. Надо только продержаться до появления Эдварда. Что сделает Эдвард, узнав об исчезновении Виктории? Бросится к Дейкину или начнет действовать в одиночку? Заподозрит ли он Катрин? Трудно сказать… По сути дела, теперь все зависит от сообразительности Эдварда. Он мил, симпатичен, обаятелен, но умен ли? Очень хотелось бы быть уверенной в этом…

Дейкин неоспоримо умен, но предпримет ли он что-нибудь? В это Виктории верилось с трудом. Кто она такая для него? Агент, такой же, как сотни других. Они рискуют, надеясь на удачу, а если не повезет — тем хуже для них! Их имена вычеркивают из списков и подыскивают замену. Нет, Дейкин предпринимать ничего не станет. В конце концов, он предупреждал Викторию…